Приподняв Бамбуковый занавес. Часть 1. Основа экономического роста Китая.

Китайский синдром

В 1971 году Ральф Лапп, ядерный физик, использовал термин «Китайский синдром», чтобы описать гипотетическую ядерную аварию, которая случится в Китае и нанесет непоправимый ущерб все планете Земля, расколов земную мантию. Экономический эквивалент Китайского синдрома описывает процесс, когда сильный рост Китая, обильное накопление сбережений и резервов в иностранной валюте оказывает быстрое восстановительное воздействие на рост мировой экономики.

Ядерные метафоры игнорируют тот факт, что географическая противоположность США, если ее рассматривать в масштабе земного шара, на самом деле расположена в Индийском океане, и тот факт, что вся эта «страшилка» является физически невозможной. Экономическая метафора выглядит намного симпатичней, так как сейчас есть мало сомнений в способности Китая выступать в качестве катализатора для восстановления глобальной экономики.

Дисбаланс велосипедов

Модель экономического роста Китая является ключевым фактором в нынешним глобальном финансовом кризисе (»ГФК»).

При Дэн Сяопине, лидере Коммунистической партии с 1978 года, Китай стал проводить политику Gaige Kaifang (реформы и открытость) – реформирование внутренней, социальной, политической и экономической политики. Экономическая стагнация и серьезные социальные и институциональные беды, которые были порождены Культурной революцией Мао, заставили изменить прежнюю политику.

Экономические реформы заключались в комбинированнии социализма с элементами рыночной экономики. Это предполагает взаимодействие с мировой экономикой и отказ от традиционной политики экономической самостоятельности и отсутствия интереса к торговле. Как сказал Роберт Харт, бывший в 19-ом веке Британским комиссаром торговли в Китае, пишет: «Для китайцев лучшая еда в мире – рис; лучший напиток – чай, а лучшая одежда – это хлопок, шелк, мех. Обладая этими нехитрыми «благами», им не нужно больше ничего».

Говоря о рынках, Дэн отметил: «Не имеет значения, какого цвета кошка – черного или белого, пока она ловит мышей». Дэн объяснил также изменение в китайской философии: «Бедность – не социализм. Быть богатым – это достойно».

Экономические реформы в Китае совпали с периодом «Великой умеренности» – это период активного роста в мировой экономике, основанного на низких процентных ставках, низких ценах на нефть и дерегулировании в таких ключевых отраслях, как банковское дело и телекоммуникации. Этот бум был также основан на росте глобальной торговли и инвестиций. Ускорение этому процессу было придано, в частности, после падения Берлинской стены, распада Советского Союза и социалистической интеграции экономики в мировую экономику.

Китайская модель экономического роста вдохновлялась послевоенным восстановлением Японии и использовала торговлю для ускорения роста и модернизации ее экономики. Экономический двигатель экономического роста – экспорт. Специальные экономические зоны (»СЭЗ»), например, Shenzen (Шенчжень), который удобно расположен недалеко от Гонконга, были образованы для поощрения инвестиций и промышленности.

Модель воспользовалась огромным избытком в Китае дешевой рабочей силой. Стратегия использовала рост цен в соседних азиатских странах, таких как Япония, Южная Корея, Тайвань, Гонконг и Сингапур. Китай смог привлечь значительные иностранные инвестиции, технологии и управленцев и торговые навыки из стран, которые стремились к аутсорсинг производства, чтоб снизить издержки для улучшения падающей конкурентоспособности.

Китай превратил себя, по крайней мере часть страны, в мировую фабрику. Он импортирует ресурсы, затем обрабатывает их и отправляет обратно. Эпоха Великой Умеренности обеспечила растущий рынок для экспорта.

Врожденный консерватизм с желанием сохранить контроль за коммунистической партией отечественной экономикой и во избежание социальных потрясений в тоже время допустил частичную либерализацию рынка. Потребность Китая обеспечением занятости населения и повышения его технологической культуры также поддерживает эту стратегию. В настоящее время Китай должен расти на уровне 7-8% годовых для обеспечения миллионов рабочих, пополняющих рынок труда с каждым годом.

Стратегию решительного «просачивания экономики» так описывал Дэн:»Пусть некоторые люди разбогатеют первыми.» Позднее Дэн сказал: «Молодые ведущие кадры растут словно поднимаются вверх на вертолете. Они должны действительно расти шаг за шагом».

По мере усиления экономического импульса иностранные компании инвестировали в Китай, чтобы воспользоваться преимуществами роста и повышения уровня жизни населения. По возможности родина призывала китайских граждан, проживающих, обучающихся и работающих за границей, вернуться. Как проницательно заметил Дэн: «Когда наши тысячи китайских студентов вернутся из-за границы домой, вы увидите, как Китай трансформируется».

Со временем притча о ликвидности, а также об ускоренном росте стала ошеломлять.

Ликвидность Vortex

Успешный экспорт создал большие валютные резервы, которые сейчас оцениваются в общей сложности в более $ 2 трлн. Эти резервы стали центром гигантской схемы кредитования, когда Китай финансирует и накачивает глобальные торговые потоки.

Доллары, полученные от экспорта и иностранных инвестиций ,должны быть обменены на юани.

Для того чтобы сохранить конкурентоспособность своих экспортеров, Китай вкладывает средства в иностранной валюте за границей, чтобы смягчить давление в сторону повышения на Renmimbi (это название конвертируемых суррогатов юаня).

По мере того, как резервы росли, параллельно росло положительное сальдо торгового баланса, и Китай инвестировал значительные средства в долларах для финансирования большого торгового баланса и дефицита бюджета США. Предполагается, что Китай инвестировал около 60-70% от $ 2 трлн резервов в долларовые инвестиции, прежде всего казначейские облигации США и другие американские ценные бумаги высокого качества.

Китайский средства помогали держать американские учетные ставки низкими, поощряя повышение уровня заимствований, особенно среди потребителей. Увеличение задолженности спровоцировало новую волну потребления и жилищного строительства и пузыри фондового рынка, что позволило потребителям экономить на «бумаге», в то же время, поток инвестиций резко возрос. Потребление кормилось от увеличения импорта из Китая, создавая дополнительную отток долларов с помощью растущего дефицита торгового баланса. Завышенный доллар и заниженный курс юаня усугубляется для США избыточным спросом на импортные товары.

В сущности, китайские кредитные средства используются для закупки его же товаров.

Азиатский кризис 1997-98 годов вынудил Китай к созданию еще больших излишков. Эти резервы рассматриваются в качестве защиты от дестабилизирующей волатильности краткосрочных потоков иностранного капитала, который был почти уничтожен во многих азиатских странах во время кризиса.