Амбициозный, хотя и несовершенный, план спасения евро может изменить принцип управления в Европе

Европейский план защиты единой валюты на сумму 750 млрд. евро ($950 млрд.), возможно, был воспринят с эйфорией, однако рожден он был в абсолютном отчаянии. Когда в начале мая лидеры стран Еврозоны собрались для решения проблемы, они оказались перед лицом отвратительной реальности, в которой угроза, нависшая над рынками государственных облигаций южной части Европы, распространялась на европейскую банковскую систему с перспективой заражения мировых кредитных рынков. Этот план был нацелен не только на предотвращение долгового кризиса Греции, распространяющегося на Португалию и Испанию. Он был призван сдержать нарастающую финансовую панику, которая могла вновь погрузить мировую экономику в болото, из которого она с трудом пыталась выбраться в течение последних двух лет. Поэтому европейские лидеры приняли правильное решение - реагировать стремительно и незамедлительно. В кои-то веки никто не мог их обвинить в недостатке активности. Они обязались создать фонд, в который входит ?60 млрд. в виде обеспеченных ЕС облигаций, ?440 млрд., гарантированных странами Еврозоны, и, возможно, до ?250 млрд. из средств МВФ. Европейский центральный банк (ЕЦБ) - основа монетарной ортодоксальности - вступил на путь отступничества и начал покупать государственные облигации с целью снизить стоимость заимствования для наиболее проблемных стран Еврозоны. Вскоре эта массивная демонстрация финансовой мощи заработала. Рынки облигаций успокоились - вероятность каскадной серии дефолтов уменьшилась. Велико желание провозгласить победу и двинуться дальше. Однако работа не выполнена даже наполовину. Этот план позволяет выиграть время, но не устраняет фискальные и структурные недостатки, которые и стали причиной этих неприятностей в Еврозоне. Что еще хуже, он несет с собой риски, с которыми Европе придется иметь дело в безотлагательном порядке.

Что бы сказал "отец Европы" Жан Монне?

Первым делом следует признать, что плану не хватает детальности. Никто не знает в точности, как обеспечение займа будет работать или как МВФ обеспечит доступ к своим средствам. И это имеет значение, потому что до тех пор, пока система не заработает, заменой является ЕЦБ, который сейчас начал покупать государственные облигации на открытом рынке. ЕЦБ настаивает на том, что его действия являются исключительной кратковременной мерой на парализованных рынках, а также заявляет, что он остается независимым от агрессивных политиков, как и прежде. Этот и без того поистрепавшийся имидж будет невозможно поддерживать, если ЕЦБ надолго бросит спасательный круг ликвидности расточительным государствам. Еще более важен вопрос морального риска. Не нужно быть германским налогоплательщиком, чтобы волноваться о том, что результатом предоставления убежища слабым государствам Еврозоны является уменьшение на них давления в вопросе снижения своих дефицитов. Государства зоны евро, находящиеся сейчас в затруднительном положении, теперь знают, что в самом худшем случае у них есть возможность спастись. В краткосрочной перспективе - это стимул уклониться от трудных решений, которые необходимо принять. В более долгосрочном периоде - это рецепт распада Еврозоны. Сделав выбор в пользу коллективного страхования, Европе теперь необходимо создать коллективную дисциплину, чтобы избежать злоупотребления своим резервным фондом. Некоторые меры безопасности уже есть в самом плане. Португалия и Испания были принуждены объявить о дополнительных мерах ужесточения фискальной политики. Любая страна, которая занимает средства из нового стабилизационного фонда, должна будет согласовать программу регулирования с МВФ, как это уже сделала Греция. Если неблагоразумные страны хотят получить средства из фонда спасения, им придется импортировать дисциплину, которую устанавливает специальный орган.

Однако, безусловно, этого будет недостаточно. Государствам Еврозоны необходимо найти способ добиться правильного поведения до того, как расточительство станет критическим. Это основная задача - во многом потому, что история евро изобилует неудачными попытками, предпринятыми в этом направлении. Создатели единой валюты верили в положение о "непредоставлении помощи", а также в "Пакт о стабильности и росте". Правила потерпели абсолютный провал. Санкции за проступки были ненадежными: напугать страну с огромным бюджетным дефицитом большими штрафами - это то же самое, что наступить на пальцы человеку, висящему на отвесной скале. И слишком много стран, включая крупных членов Еврозоны, допустили безнаказанное несоблюдение этих правил. Что еще хуже, никто в действительности не верит в положение о "непредоставлении помощи" - и именно по этой причине финансовые рынки долго не могли отличить расточительные страны от экономных. Что же может стать заменой? Еврокомиссия уже предложила несколько идей, отличных от более назойливого своевременного коллективного мониторинга национальных бюджетов и предполагающих создание системы стимулов, в которой расточительство наказывается придержанием средств ЕС. Хорошее начало, но у этих идей остались старые недостатки. Еврозоне также необходимо подумать о политических инструментах - к примеру, лишение расточительных стран права голоса при принятии любого решения, касающегося единой валюты. Также Еврозоне необходимы механизмы нейтрализации последствий неудач, таких как стабильная система реструктуризации государственного долга.

Это надолгo

Труднее всего будет найти политическую волю, способную справиться с расточительством. Эта борьба перерастет в конфликт. Немецкие избиратели уже показали свою готовность наказать лидеров, потративших их деньги на спасение беспомощных иностранцев. Поэтому немцы требуют, чтобы страны приняли жесткие меры для сокращения бюджетных дефицитов до того, как получат какие-либо деньги - требование, котороеиможет обречь Европу на дефляцию и стагнацию. С другой стороны, волнения в Греции напоминают нам о том, что демократия не сможет сдержать массовых восстаний и протестов. Даже если вы понимаете необходимость снижения дефицитов и модернизации экономик, никто не может с полной уверенностью сказать, что произойдет раньше, экономический рост или всеобщее восстание. Единственное, что кажется очевидным, так это то, что все это приведет к увеличению вмешательства в политики стран. Только каким именно будет это вмешательство? Французы долго боролись за совместное экономическое управление с широкими полномочиями в отношении налоговой и монетарной политики - такое, которое встревожило бы многих партнеров Франции. Немцы хотят централизации иного рода, основанной на правилах наказания за расточительство. Однако от самой Германии в этом плане требуется совсем немного. Так же, как слабым странам южной части Еврозоны необходимо сделать свои рынки труда и товаров более свободными и увеличить свою конкурентоспособность, государствам с положительным торговым балансом, таким как Германия, необходимо стимулировать внутреннее потребление. По всей видимости, нас ожидает неприятная политическая борьба за то, как контролировать Европу.